Вечная память. Маме.

Весь вечер у меня было какое-то тревожно чувство. Такое обычно бывает перед ссорой с кем-то или перед какой-то неприятностью. Я перебирала с чего бы это могло быть? Зависшие проекты, которые давно пора сдавать? Это чувствуется, когда заказчик злится, а потом тебе уже не удивительно читать гневные послания в скайпе. И даже в простом вопросе: "Как там дела с нашим сайтом?" чувствуется накал эмоций. Но пока что никаких посланий не было, а каких-то особых событий на завтра у меня не планировалось.

А может до меня начали доходить масштабы катастрофы в связи с потерей телефона (он же мне, как секретарша)? Я не знала. Но тревога нарастала и в какой-то момент я поняла, что становлюсь недееспособной. Мой необъяснимый эмоциональный фон не давал мне сосредоточиться ни на чем, и я не нашла ничего лучшего, чем постараться заснуть.

Это было похоже на детскую реакцию страха. Нужно быстрее заснуть, чтобы спрятаться во сне от деда Бабая.

Но заснуть долго не удавалось, я долго ворочалась, а в комнате почему-то горел свет и мне не приходило в голову его выключить. Потом в комнату пришла мама со своим одеялом и присела на мою кровать. Я и помнила, и не помнила, что она умерла. Она уже была нормальной, обычной, домашней и адекватной.

Я немного удивилась, когда она решила прилечь ко мне, но была не против. Было неловко её согнать или не пустить. Я ощутила вес тела, вдавившегося в кровать и привалившегося к моей спине. Потом она встала с кровати и подсела к компьютеру (никогда она не умела его включать), а вес остался. Я оглянулась посмотреть, как такое может быть и поняла, что давит одеяло, а не мама. В эту же секунду она обернулась ко мне и, как бы поняв мою мысль сказала: "Это одеяло". Потом она снова прилегла ко мне. Я почувствовала шевеление за спиной, оглянулась посмотреть, что происходит, оглянулась и она, и снова прочитав мой немой вопрос, сказала: "Ситро" и показала мне стеклянную бутылку лимонада, из которой пила напиток: "Это ситро".

Я лежала лицом к стене в той же позе, в которой пыталась заснуть и не оборачивалась к маме, стесняясь испугаться и боясь спугнуть. Это было такое тихое чувство, как рецепт умиротворения. В какой-то момент я все же обернулась к ней и спросила: "А когда я о тебе думаю - тебе хорошо?" Она на секунду задумалась, как будто посмотрев в себя, и сказала: "Да".

Когда мама умерла (2017) я все время думала о ней. Мне казалось, что ей это необходимо, чтобы хоть где-то быть. Мне казалось, что ей страшно, когда я о ней не думаю. Она сидела в моей комнате и в моей памяти на стульчике и ничего не требовала. Руки на коленях, и глаза такие бесхитростные, как у щенка. В них не было ни любви, ни радости, ни горя. Они ничего ещё не знали о мире, в который пришли - одна невинность.

Помню, как я приходила домой с работы в первые 40 дней по её смерти, и словно спохватывалась - я же давно не думала о маме!!! Эта мысль меня аж взвинчивала, и я как будто старалась наверстать упущенное. С ней не нужно было разговаривать, просто помнить, ощущать присутствие, отогревать в душе лучшими воспоминаниями. Но я не знала, хорошо ли это? Может быть эти мысли нужны только мне? Может это мне страшно? Может они ей мешают? Теперь вот узнала.

Проснулась в 4 утра огурцом. И свет, и компьютер были вЫключены. На душе безмятежность. И никакого дня ангела в этот день не было, и никакой годовщины. Просто... 

Похожие статьи:
Родительская суббота
Прошло полгода
Письмо в бутылке
О жизни при жизни
О жизни до жизни